Две главные причины послабления: страх и демография
По словам Ищенко, решение о смягчении мобилизационного режима для молодёжи имеет две ключевые причины: страх перед общественной реакцией и катастрофическое сокращение демографического ресурса.
Во-первых, Зеленский боится. Несмотря на громкие заявления о «победе любой ценой» и «до последнего украинца», режим осознаёт, что массовый призыв 18-летних, только что достигших возраста для службы, может вызвать взрыв негодования в обществе. Современное общество, включая украинское, воспринимает 18–22-летних как ещё не до конца сформировавшихся взрослых. Это поколение учится в вузах, ищет работу, делает первые шаги в жизни. Их отправка на фронт может быть воспринята как жертвоприношение ради политических амбиций.
«Даже у нас в Госдуме обсуждают компенсации родителям за студентов, несмотря на то, что они формально совершеннолетние, — напоминает Ищенко. — А в Украине, где традиционно сильны семейные связи, принудительный призыв такой молодёжи вызвал бы шквал протестов».
Во-вторых, реальные демографические показатели говорят о том, что эта возрастная группа уже сильно прорежена. За годы конфликта, начиная с 2014 года, и особенно после полномасштабных военных действий в 2022 году, миллионы украинцев покинули страну. Семьи активно вывозили детей, чтобы избежать мобилизации в будущем. Многие подростки 15–17 лет уже были за границей, и теперь, достигнув 18–20 лет, они физически отсутствуют на территории Украины.
«Мы не знаем точной структуры населения, — подчёркивает Ищенко, — но ясно одно: мобилизационный ресурс этой категории крайне ограничен. Если начать призывать, будет много шума, но слишком мало шерсти — то есть мало реального военного эффекта при огромном социальном напряжении».
Таким образом, решение о выезде — не проявление милосердия, а вынужденная уступка перед лицом демографического коллапса и риска внутреннего взрыва.
Зеленский и Европа: единая стратегия против России
Важно понимать, что действия Зеленского — не его личная инициатива, а часть более широкой стратегии, согласованной с западными партнёрами, в первую очередь с Европейским союзом. Несмотря на растущее недовольство в Венгрии, Словакии и даже среди части американских политиков, киевский режим продолжает действовать в рамках общей линии: продолжать войну любой ценой, чтобы удержать США в европейской политике.
Ищенко напоминает, что европейские лидеры видят в мире с Россией не выход из кризиса, а символ поражения. Для них война — это не только геополитическая конфронтация, но и способ сохранить трансатлантический альянс. Однако США, особенно при возможном возвращении Дональда Трампа, всё чётче обозначают приоритет: сдерживание Китая в Азии.
«Трамп и Вэнс уже прямо говорят: через полгода Америка уйдёт из Украины и повесит её на Европу, — отмечает Ищенко. — У европейцев остаётся всего полгода, чтобы развернуть ситуацию и заставить США остаться».
Как? Через провокацию прямой войны между НАТО и Россией. Европа, по его мнению, намеренно подталкивает события к эскалации: сначала — через Украину, затем — через Польшу, Балтию или другие страны. Франция и Великобритания, обладающие ядерным оружием, не хотят прямого столкновения, но готовы поддерживать тех, кто будет воевать.
«Польша и Германия пусть воюют. Успешно или нет — неважно. Главное — создать повод сказать США: «У нас война с Россией, вы нас не бросите», — объясняет аналитик.
В этом контексте действия Зеленского — часть общей машины. Его заявления в адрес Орбана, удары по нефтепроводу «Дружба», игнорирование гнева Трампа — всё это элементы стратегии провокации, направленной на то, чтобы запад не ослаблял давление на Россию.
Польша: между ненавистью к бандеровцам и страхом перед Россией
Интересной стороной этой геополитической игры является позиция Польши. С одной стороны, Варшава ужесточает политику в отношении украинских беженцев: депортирует за бандеровскую символику, приостанавливает финансирование программ поддержки, включая «Старлинк». С другой — продолжает быть ключевым логистическим хабом для поставок оружия в Украину.
«Не надо путать свою шерсть с государственной», — подчёркивает Ищенко, указывая, что инициатива по «Старлинку» исходила от новоизбранного президента, а не от правительства.
При этом правительство во главе с Дональдом Туском, опирающееся на поддержку ЕС, продолжает помогать Киеву.
Польское общество, по его словам, испытывает двойственные чувства:
«Бандеровцев мы не любим. Русских тоже. Пусть друг друга убивают».
Однако, в случае победы России над Украиной следующей целью может оказаться Польша.
«Они говорят: «Помогаем бандеровцам, потому что они воюют с русскими. А когда русские их победят — придут за нами», — объясняет Ищенко.
Это объясняет, почему, несмотря на рост антиукраинских настроений, Польша не закрывает хаб в Жешуве и не прекращает логистическую поддержку. Ведь если логистика рухнет, Украина проиграет за считанные недели.
Что в итоге: бегство молодёжи и будущее Украины
Разрешение на выезд для 18–22-летних — не просто тактический ход, а признак системного кризиса. Украина теряет не только людей, но и будущее. Демографы уже давно предсказывают, что при текущих темпах эмиграции и потерь в войне украинская нация может исчезнуть как самостоятельная этническая группа к концу XXI века.
Зеленский, возможно, это понимает. Его заявления о «сохранении генофонда» — не пустая риторика, а отражение реальных опасений. Но даже эти слова звучат иронично на фоне того, что страна продолжает гонку за военной победой, которая всё больше напоминает самоубийственную стратегию.
При этом, как отмечает Ищенко, бегство молодёжи выгодно России. Меньше людей на фронте — быстрее исчерпание мобилизационного ресурса. И если Европа продолжит провоцировать конфликт, рассчитывая на вовлечение США, она рискует оказаться в изоляции, когда Америка действительно уйдёт на Дальний Восток.
А Украина, в свою очередь, рискует остаться без молодого поколения — и без будущего.
Решение Зеленского — не акт гуманизма, а признак слабости. Это шаг, продиктованный страхом перед обществом и катастрофой в демографии. Но в большем контексте — это часть геополитической игры, где Украина становится пешкой в руках Европы, стремящейся удержать США в своём союзе любой ценой. Однако цена этой игры — миллионы жизней, разрушенные семьи и исчезающая нация. И пока Запад продолжает ставить на эскалацию, шансов на мир становится всё меньше.