- Чем занимались до СВО? Почему решили стать волонтёром?
- Расскажу о себе. Живу в Петербурге. Я из семьи военнослужащих. Окончила библиотечно-информационный факультет СПБГУКИ. Потом поступила в МГУ, переехала в Москву. Как волонтёр участвовала в новогодней благотворительной акции «Исполни желание».
Когда была маленькая, смотрела фильмы о Великой Отечественной войне. Один из любимых «А зори здесь тихие». Хотела быть такой же смелой и отважной, как Рита Осянина. Решила, что если в будущем начнётся война, то уйду на фронт помогать нашим бойцам. К счастью, войны не было, но минули годы… И война пришла.
До начала СВО была чёткая цель: хотела поступать во ВГИК на режиссёрский факультет, начала готовиться к поступлению, но в феврале началась специальная военная операция. Понимала, что, если поступлю, не смогу свободно поехать волонтёром на СВО на неделю или на месяц — обучение во ВГИКе занимает всё твоё время.
В Колпине, где я живу, стали активно создаваться волонтёрские группы, сборы помощи фронту. Мы с мамой не остались в стороне. Моя тётя Мила создала группу в Telegram «БлагоТвор», и мы присоединились: открыли первый сбор помощи для бойцов военного госпиталя в Петербурге. Закупали продукты, одежду, товары личной гигиены. Настоятель нашего прихода протоирей Александр Селиванов благословил в пекарне храма печь пирожки для ребят. Собор активно участвовал в поддержке бойцов.
В новостях всё чаще показывали: «Волонтёры поехали… волонтёры повезли гуманитарную помощь… из Донецка вернулась группа волонтёров…». И сердце запылало – нужно ехать. Как можно остаться в тени, когда в Отчизне случилась беда? Для меня это – позор.
Стала готовиться к поездке. Записалась на курсы первой помощи, окончила учёбу «Младшая медицинская сестра по уходу за больными» в Академии Красного креста, курсы по ПХО, инъекциям, десмургии, слушала лекции по анатомии, прошла практику в академии в хирургическом отделении, хотела испытать себя: «Смогу или нет?».
Мама была против моего решения, боялась за меня, но не стала удерживать, зная, что всё равно уеду.
Но отъезд отложился: мне некуда было ехать, я никого не знала. Хотела именно в военный госпиталь, туда, далеко за ленту, где самая интенсивная работа, поэтому начала активно искать участливых людей, кто помог бы с поездкой.
- Как удалось туда попасть?
- Через друга-волонтёра из Карелии, который добровольцем поехал в Донбасс. Он написал, что есть возможность поработать в госпитале. Я уже начала собирать сумку, как у бабушки случился инсульт. Вокруг всё рухнуло: мои большие надежды, мечта, госпиталь. Разумом понимала, что нужна сейчас здесь, дома, чтобы окружить бабушку заботой и любовью, а внутри противилась: я должна быть там. Но я знала, что придёт и моё время.
Чтобы отвлечься от отчаянных мыслей, купила книгу «У войны не женское лицо». Вдохновлялась рассказами женщин, участниц ВОВ, понимала их чувства, когда они правдами и неправдами рвались на фронт встать на защиту Родины. Особенно восхищали девушки-снайперы: Роза Шанина, Людмила Павличенко.
Бабушку выписали, и я начала приготовления к отъезду, открыла сбор помощи. За две недели набрали хорошую сумму, закупила всё по списку для бойцов. Затем съездила в Оптину Пустынь и взяла благословение на поездку у духовного отца. Всё-таки не в санаторий еду.
В сентябре 2023 года я впервые отправилась на СВО.
- Не страшно было ехать на Донбасс? Какие первые впечатления от людей, от городов?
- Не страшно. Знала, что еду в госпиталь, а не на передовые позиции. Конечно, понимала, что это опасно, что могу не вернуться, но поехала.
Вышла из поезда в Ростове. Душная жара, шум, вокзальный запах, кругом наши бойцы, группой идут, стоят курят, сидят на лавочках, будто это солдатский вокзал.
Мы не заезжали в Луганск и Донецк, отправились сразу по назначению. Проезжали через блокпосты, видела военные машины Z — хотелось с ними поехать. Дыхание захватило от первых эмоций, заплакала.
Приехали к бойцам. На стенах развешена военная одежда, на стульях шлемы, броня, аптечки, на полу автоматы, берцы. Выглядит пугающе, воинственно. Затем идём в другой домик бойцов. Бахнуло. Остановилась, но не испугалась.
Вечером сидим на лавочке — дрон летит. Быстро встали под дерево, он замер и жужжит прямо над нами, высматривает. Подумала: а если сбросит? Только приехала, ещё помочь не успела, и уже умирать. Но он полетел дальше. Было немного не по себе, чувствовать, что над тобой висит близкая опасность.
- В чём заключалась ваша работа в госпитале? Расскажите о госпитальных буднях.
- Первые дни были ознакомительные. Новые лица, взгляды: врачи, охранники, рабочие, бойцы. На мгновение растерялась, ведь всё неожиданно.
Меня поставили в перевязочную. Делала уколы, перевязывала, ассистировала врачам, помогала на кухне, с гуманитарной помощью, дежурила ночью. Бралась за всё, что можно.
Непрестанная забота о раненых – главная работа в госпитале. И можно ли не иметь любви? Бойцы чувствовали наше отношение к ним, что мы всё делали с нежностью и любовью. Внимание и уход – тот живоносный источник, в чём нуждается каждый солдат. Лучшее в человеке – от любви.
Бабахало каждый день. Сначала напрягалась, потом привыкла. Бывало так громко, что дрожь земли слышишь. Как ударная волна в замедленной съёмке.
Каждый день отключали воду. И счастье – к вечеру пошла горячая. Радостная бегу со всех ног в душевую, омываюсь. И вдруг — бабах-бабах, да так близко, что стёкла задрожали. Думаю, сейчас как прилетит, неужели уже умирать — Здесь, в душе, в шампуне, в мыле, а не с оружием в руках на поле боя с бойцами? Даже обидно стало.
Было 11 октября. О том, что у меня День Рождения, не сразу вспомнила. Бойцы любовно поздравляли, рисунок нарисовали, а внизу подписали: «Мы, Солдаты России, любим Тебя и поздравляем!». Самый лучший подарок, память сердца.
Один раз стало по-настоящему страшно. Было активное наступление ВСУ под Клещеевкой. В те дни был самый большой привоз раненых за всё время моего пребывания. Врачи оперировали круглые сутки. На лицах волнение, что нас могут эвакуировать на другую локацию, ведь никто не желал уезжать в тыловое место, все хотели активно работать. Отдыхать будем дома.
Вечерами сидела, смотрела на безмолвное звёздное небо, черное, лунное, фронтовое. Представляла, что звёзды – это души наших бойцов. Как ярко они сияли! Каждую ночь небо пополнялось новыми звёздочками. Небесное воинство Христово. У Бога все живы.
На фронте забываешь о том, что в гражданской жизни для тебя важно. Запуск форматирования мозга. Там ценности другие: другие заботы, тревоги и радости. Сознание очищается от житейской шелухи. Переосмысление жизни и смерти.
- Расскажите о бойцах, с которыми удалось пообщаться?
- Каждый день поступали бойцы. Многие из них не первый раз попадают в госпиталь, тем более после тяжёлого ранения. Но сколько в них стойкости! Они мужественно переносят страдания, настойчиво борются с увечьями. Не жаловались, не жалели, что оказались на войне.
Любопытно было наблюдать за солдатами на улице. Курящий боец – это интересная картина. Каждый по-своему держит сигарету, закуривает, выпускает дым, бросает окурок. Кто-то курит молча, сидя на корточках. Другие стоя общаются. Один всегда поднимает голову, делая затяжку, второй жмурится, третий откашливается после выкуренной сигареты, доставая следующую. Для них сигарета – расслабление. Я смотрела на выражение их усталых лиц, выделяя броские черты каждого, рисовала в уме групповой этюд курящих.
Бойцы делились со мной своими историями, изливали наболевшее, через слёзы. Говорили по-мужски: грубо, честно, без прикрас, рассказывали о семье, о детях, о ждущих матерях, о вере, о героизме и предательстве, о сокровенном. В правде их слов не сомневалась. Я слушала, молчала и ласково утешала, и снова слушала, запоминала бойцов, их истории.
Пообщавшись с солдатами, убедилась, что настоящий герой никогда не скажет: «Да, я герой!». Он искренен, честен, скромен. Ему чужда пафосность и тщеславие. «Не считаю себя героем, я выполнял свой долг», - ответит он. Это настоящее мужское достоинство и благородство. Вот он, наш родной и любимый русский солдат.
В нашей семье тоже есть герой. Родной брат моей бабушки Андронов Василий Антонович – Герой Советского Союза, защитник безымянной высоты.
В госпитале начала вести дневник. Столько впечатлений, мыслей, переживаний. Кому поведать? А дневник – безмолвный свидетель моей жизни. Ему доверяла всё, записывала истории бойцов – высшая ценность.
- Что помогало преодолевать трудности? Что придавало силы? Чем отвлекались в госпитале?
- Бывало, когда от усталости залипала в грустных мыслях, сил придавали наши бойцы. Вдохновляли меня своей жизнью, несломленной силой воли. У них контузии, ранения, нет конечностей. А шутят, подбадривают друг друга, не унывают. Главное же – остались живы после боя. Желание одно – быстрей вернуться в строй к своим парням. Вспоминали Цоя: «Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть».
Каждый мой день был с бойцами. Разве может быть страшно, когда вокруг – одни герои? С ними нечего бояться! Хотелось всех обнять, по-сестрински расцеловать и благодарить, благодарить, благодарить за наши жизни. Я сама менялась рядом с ними.
Разнообразие вносило даже поход в магазин. Но одной идти небезопасно, ходили парами, не знаешь, за каким углом таится опасность, кто поджидает. На заборе кто-то написал страшную надпись расправы над нами, русскими. Первый раз увидела – язык онемел. Жутко.
Местные жители ходили медленно, молчаливо, как бы прислушиваясь, не взорвётся ли что сейчас. Смотрели на нас настороженно, в общение не вступали. Конечно, они уже столько натерпелись, столько потеряли. Дорога к мирной жизни будет долгой.
- Ваша жизнь после госпиталя?
- Уезжать было очень тоскливо. Всю дорогу плакала. Плакала беззвучно, но от всей души. Выпала из фронтовой жизни, из команды, из помощи. Из всего, чем жила.
Вернулась домой без радости, без того неподдельного восторга, с каким ехала на СВО. Моя жизнь разделилась на две линии: до и после поездки туда. Первую неделю чуть не выла: «Хочу обратно в госпиталь! Как буду без моего Донбасса, без бойцов? Они все там!».
Как говорится, от головы не скроешься. Смешенные чувства охватили меня. Радость, что была там – заветная мечта сбылась. Вспоминала родных бойцов. Их проникновенные рассказы вошли в моё сердце навсегда. Увидела и деятельную жизнь волонтёров, истинных патриотов в кипучей работе, а не в буквах. И потрудилась вместе с ними.
Но жгло неистовое чувство незавершённости пути. Вроде что-то делала, а до конца не дошла. Не участвовала в боевых действиях, не была на передовой, не ездила с группой эвакуации за ранеными. Жила лишь госпитальными буднями. Помогала, заботилась о бойцах, сопереживала им. Знаю, что совесть не позволит мне и дальше оставаться безучастной. Сделаю всё, что могу. По-другому не умею.
Решила пройти курс тактической медицины в центре «Сварог» в Петербурге и в ЦСП «ТАКМЕД» в Москве. Преподаватели – боевые профессионалы своего дела, отдача от них на тысячу процентов.
В госпитале один боец спросил меня: «Стреляешь хорошо?». А я ни разу не стреляла. «Ну вот, на войну приехала, а стрелять не умеешь, - сказал он. – Это не серьёзно». Стало стыдно, что прошла столько курсов ради поездки, а оружием не владею и даже не знаю, что такое отдача. Наш разговор тогда стал толчком к овладению новыми знаниями – научиться уверенно стрелять.
Я серьёзно занялась стрельбой. Мне повезло с учителем. Леон был снайпером на СВО, таким, каким всегда себе представляла настоящего снайпера. Смотрит на тебя, как в прицел – взгляд на всю жизнь. Не забыть.
Помню, на первом занятии отстреляла хорошо: в десятку. Леон удивлялся: «Точно не стреляла раньше? Не обманываешь? Для первого раза очень хороший результат. Многие и в саму мишень не попадают».
Больше всего стреляли из СВД. Конечно, снайпером себя не ощущала, но винтовка в руках придавала профессиональной уверенности.
А в октябре 2024 года я снова отправилась на Донбасс.
- Какие у вас планы на будущее?
- Конечно, думала о службе по контракту. Вероятно, такие сквозные мысли есть у многих, кто был за лентой и помогает фронту. Если решу идти служить, то хочу оператором БПЛА, в снайперскую группу или медиком на эвакуацию. Твёрдо быть в одном строю с теми, кто встал на защиту Родины. Тоже приближать нашу Победу. И в планах пройти обучение на оператора БПЛА. В наше немирное время всегда может пригодиться.
Недавно, в конце июня, впервые поехала на Тавриду по программе «СВОяЛитература». Я не писатель, не литератор, но отрывки из дневника отослала. Через неделю получила письмо, что прошла конкурс. Заволновалась. Училась в мастерской Олега Демидова, внимательно приняла замечания по дневнику от мастера и ребят. Знаю, над чем работать. Со мной в группе учились Ирина Бугрышева, у неё вышла книга «Я трогаю войну руками» и Андрей Авраменков, автор книги «Город под прицелом». Познакомилась с Дмитрием Артисом, Анной Ревякиной. Благодарю Дмитрия за внимание и указания по моей книге.
Хочу отметить книги писателей, что прочла о СВО. Дмитрий Артис «Дневник добровольца», Евгений Журавли «Линия соприкосновения», Даниил Туленков «Шторм Z. У вас нет других нас», Ирина Бугрышева «Я трогаю войну руками», Андрей Авраменков «Город под прицелом», Анна Долгарева «Я здесь не женщина, я фотоаппарат».
Для меня – это передовые книги нашего военного времени. Такие книги надо читать всем. Особенно, молодому поколению. Чтобы знали наших героев-бойцов, благодаря которым они живут, гуляют, смеются. Хотела бы, чтобы эти книги включили в программу чтения в раздел «Патриотические книги о специальной военной операции».
Сейчас главная цель – издать книгу. Дневник писала не с желанием показать, какая я отважная, что поехала туда. Во мне была внутренняя потребность: записать мои мысли, впечатления, знакомства, истории наших героев. Написала о том, что видела, слышала, в чём принимала участие.
После окончания СВО хочу поступать во ВГИК. Достижимая цель жива. Вижу замысел фильма, черновик сценария написан. Большое желание учиться у Константина Хабенского. Надеюсь, что Владимир Сергеевич (ректор ВГИКа) пригласит Константина Юрьевича набирать мастерскую на режиссёрском факультете. Мечты должны сбываться!
Слава России! Победа за нами! Быть добру!