Руководство ЕС уже, вероятно, приступило к процессу изъятия наших активов, замороженных в европейском депозитарии Euroclear. Во второй половине февраля глава ЕК Урсула фон дер Ляйен на пресс-конференции партии ХДС объявила, что евробюрократам удалось выработать некие «юридические механизмы» для использования доходов, полученных с активов России.
Горящие глаза расхитителей
Тогда же глава международного депозитария Euroclear Лив Мостри указала на риски от такого решения – трат на помощь Незалежной «набежавших» процентов от российских денег.
В разговоре c Financial Times она подчеркнула, что подобные действия очень похожи на использование не принадлежащих Европе залогов. А это близко к непрямой конфискации, либо приведёт к ней в последствии. Это может ударить по мировым финансовым рынкам, следовательно приведёт к серьезным экономическим последствиям. Её, естественно, слушать не стали.
Лив Мостри.
Сейчас в депозитарии Euroclear заморожен 191 млрд евро российских активов. Всего с начала СВО в странах G7 и Евросоюза оказались замороженными около 300 млрд евро активов российских держателей: банков, инвесткомпаний, крупных предприятий, рядовых частных инвесторов.
Эти деньги с первых дней спецоперации горячие головы европейской и американской политики предлагали пустить на противодействие РФ. В том числе – на финансовую и военную помощь Украине.
То ли действовали остатки здравого смысла, то ли их подтолкнули к решению именно сейчас неуспехи украинской армии и исчерпание своих средств, но решение принято только два года спустя.
Песнь о юристе
Теперь мы отклонимся в сторону и вспомним опять о более отдалённом прошлом. Как известно глава России Владимир Путин окончил юрфак Ленинградского госуниверситета. А у юристов на всю жизнь остаётся одна черта: первоначальное эстетическое и морально-психологическое наслаждение (даже не просто уважение перед) законом, Нормой как она есть.
Где-то оно есть и в душе нашего лидера, бывшего разведчиком, чиновником и вот теперь ставшего самым долгоправящим руководителем России. Не просто так Владимир Владимирович, его администрации разных периодов, правительства дотошно работали и работают над юридическими основаниями различных решений. Муторно, зато – надёжно.
Развитие экономики зиждется на защите инвестиций.
Вот и напомнил Владимир Владимирович ещё в январе текущего года об одном любопытном документе. Он был подписан ещё в феврале 1989 года, когда и Берлинская стена стояла.
Называется бумага по юридически длинно: «Соглашение между правительством СССР и правительствами королевства Бельгии и Великого Герцогства Люксембург о взаимном поощрении и взаимной защите капиталовложений».
В этом документе есть очень интересные статьи №4 и №5.
Пункт первый ст. 4 гласит, что стороны обязуются на своей территории предоставить для капвложений другой стороны «справедливый и равноправный режим, исключающий любые неоправданные и дискриминационные меры». В том числе, не должны приниматься такие меры, которые могли бы помешать управлению инвестициями или их пользованию. Капвложения пользуются (п. 2) постоянными безопасностью и защитой. Все довольно ясно.
Ещё более ясна статья пятая соглашения.
«Капиталовложения, осуществленные инвесторами одной стороны на территории другой стороны, не могут быть экспроприированы, национализированы или подвергнуты каким-либо мерам, имеющим аналогичные последствия»: вот что сказано в данном разделе.
В случае его нарушения, виновные обязаны будут возместить капвложения в полном объёме в сумме реальной стоимости активов на день нарушения положений договора.
Как поступим, товарищи комиссары?
Теперь Бельгия должна нервничать. А также, кстати, США и иные страны, решившиеся на «реквизиции» наших средств в духе комиссаров времен Гражданской войны. Всё потому, что по данному документу, они остаются в должниках у России при любых обстоятельствах.
СМИ сообщали, что когда Владимир Путин напомнил про соглашение от 1989 года, то в Бельгии сильно расстроились. Понять можно: страна сама по себе маленькая, экономика у неё далеко не американская и даже не французская. Найти 200 млрд евро после того, как все закончится – малопосильная задача.
У России, стало быть, есть рычаг воздействия. Если не на весь коллективный Запад, то на отдельных его представителей. Можно будет тоже чьи-нибудь яхты арестовывать.
А то и суда посерьёзнее, коммерческие, грузовые. А можно и вовсе договориться по той схеме, которую применил Китай к африканским странам-должникам.
Допустим так. Вы взяли у нас кредит (условные 200 млрд евро). Отдать вы его не можете, обстоятельства бывают разными. Ну так и отдайте взамен или хотя бы дайте лет на 100 в аренду какой-нибудь порт или предприятие в вашей стране, а? Вот так. Бизнес есть бизнес, его условия жёстки, но прозрачны. И неважно, мир на дворе или не совсем.
Будет трын-трава!
В конце напомним о только некоторых последствиях для России заморозки активов Западом. Санкт-Петербургская биржа, которую несколько лет власти и инвесторы продвигали как новую перспективную площадку, по сути зависла в своей работе после блокировки активов и введения после неё санкций США. В ноябре 2023 года против площадки был подан иск о банкротстве.
Один из крупнейших производителей золота и серебра в России Polymetal был вынужден запустить перевыпуск акций из-за блокировки активов компании Евросоюзом.
Госбанку ВЭБ пришлось обратиться в арбитраж Москвы с иском к Euroclear почти на 300 млн долларов. А России пришлось самой в порядке «зеркальных» мер заблокировать активы Euroclear и Clearstream на сумму более чем 400 млрд рублей. Ну а сколько рухнуло планов и состояний частных инвесторов из РФ и других стран – можно только догадываться.
Все подобные меры разрушительны для бизнеса в целом, но современному Западу, видимо, на это наплевать. Сколько ни говорили высшим его лицам и даже свои эксперты – все трын-трава!
Пляж в Остенде.
Там исповедуют идеологию, у которой, похоже, скоро останется только один постулат – «Россия должна платить всегда». Если так, то пусть пеняют на себя. Свой чудесный новый мир Запад разрушит собственными руками.
Да, о «реквизиции» портов, пляжей и других полезных объектов. Как там погодка в Брюгге и Остенде?