Глава Фонда защиты национальных ценностей Максим Шугалей рассказал о том, кто участвовал в операции по его освобождению из ливийского плена. По словам социолога, важную роль в ней сыграл петербургский бизнесмен Евгений Пригожин.
Сотрудники Фонда защиты национальных ценностей приехали в Ливию весной 2019 года для проведения социологических исследований в рамках подготовки к саммиту Россия — Африка. Однако социолог Максим Шугалей при участии спецслужб США был арестован и помещен в частную тюрьму одной из местных вооруженных группировок.
«Я был уверен, что в Триполи прилетит оперативная группа спецназа РФ, так как незаконно удерживают российского гражданина. Я ждал, что начнется такая же история, как в 2012 году в Сомали, когда американский спецназ на шести вертолетах освобождал двух задержанных (одного гражданина США и одного датчанина). Но про меня попросту забыли. Единственный, кто был обеспокоен моей судьбой — это был Евгений Викторович [Пригожин]», — вспоминает в интервью Максим Шугалей.
Петербургский бизнесмен нашел посредника по имени Мухаммеда Али Треки, который готов был вести переговоры с кланами Триполи и Мисураты об освобождении Шугалея, но его тоже арестовали, стоило ему только начать заниматься этим вопросом.
«Стало ясно, что меня никто не хотел выпускать, русский заложник был им нужен. Далее, Евгений Викторович нанял адвоката из Триполи, но и адвоката, собравшегося защищать россиянина, тоже арестовали. В тюрьму сажали всех, кто пытался оказать мне помощь. Никаких дипломатических или юридических возможностей освободить меня не было», — поделился Шугалей.
Однако Шугалей все равно оказался на свободе и вернулся в Россию.
«Это удивительно. Когда тебе хотят помочь не просто на словах, а реально готовы сделать все, чтобы вызволить. Я никогда не забуду того момента, когда услышал, что тысячи бойцов оказались под стенами Триполи. Они пришли меня вытаскивать из тюрьмы. Я бы не пережил эти два года, если бы не знал, что за меня борются. Спасибо Евгению Викторовичу! При этом надо понимать, что Пригожин не только лично участвует в таких операциях, но и его сын также прошел уже несколько горячих точек», — рассказал российский социолог.