Утром 22 ноября в возрасте 55 лет скончался прославленный советский и российский оперный певец, народный артист РФ, всемирно известный баритон Дмитрий Хворостовский. Последние 2,5 года Хворостовский боролся с тяжелой болезнью – опухолью головного мозга. Несмотря на болезнь, Дмитрий Александрович продолжал концертную деятельность, радуя поклонников своим талантом. Последние дни певец провел в хосписе под Лондоном в окружении своих родных. Пресс-портрет Дмитрия Хворостовского призван рассказать об усопшем певце его же устами, раскрыть достойнейшего представителя России с разных сторон.
Прощание с артистом…
Так прокомментировали новость о смерти Дмитрия Хворостовского его друзья, коллеги, представители российской культуры. Мы же ниже дадим подборку цитат самого Дмитрия Хворостовского, несколько его заявлений, сделанных по разным поводам и в разное время. Возможно, эти цитаты хоть немного расскажут читателям о том, каким был попрощавшийся с миром Артист.
О ярком впечатлении детства
У отца была очень богатая фонотека, и мы вместе слушали. Это были самые яркие впечатления из моего трехлетнего детства.
О детских страхах
…ребенком я был боязливым…
В детстве лишь тем и занимался, что постоянно преодолевал всевозможные страхи. Помню, как в три года сильно заболел, лежал в кровати в бреду, и мне мерещилось, будто из-под елочки кто-то устрашающе шепчет какие-то слова. Я натягивал одеяло на голову, звал маму и жаловался ей: «Там шепот живет…» В общем, ребенком я был боязливым и более всего на свете хотел превратиться из нежного музыкального мальчика в сурового и смелого пацана. Для этого мог ночью уйти один в лес.
О становлении характера
…без конца участвовал в драках…
Я без конца участвовал в драках. Это началось в детском садике. Вернулся после лета, а меня уже ждали. И явно не с лучшими намерениями. Спасибо папе: он словно предчувствовал подобное развитие событий и научил меня правильно бить, жестко фиксируя кулак, хотя сам ни разу в жизни не тронул ни одного человека. Словом, я пришел в детсад и на глазах у честной публики поочередно вырубил обидчиков, отправил их в нокдаун. Воспитательница в качестве наказания поставила меня в угол, но я чувствовал себя победителем. С тех пор пацаны предпочитали лишний раз со мной не связываться;
Мое детство запросто могло пройти в сплошных мучениях и боях. При том, что я человек по натуре мирный и отнюдь не воинственный. К счастью, в семь лет меня отвели в музыкальную школу, и это стало настоящим спасением.
О подростковой ломке голоса
…сохранил голос для будущего…
Мутация у меня началась достаточно рано, в 11-12 лет. Отец пришел в музыкальную школу и, побеседовав с преподавателем, с руководителем хора, отпросил меня с хоровых занятий, так как у меня голос начал ломаться, и он настоял, чтобы я не пел в это время для того, чтобы сохранить мой голос для будущего.
О трудностях в школе
…я был плохим учеником…
В школе я ничем не отличался. Скорее всего, отличался в худшую сторону, я был плохим учеником. Одновременно я учился в музыкальной школе, где практически тоже не блистал. Как пианист я совершенно не блистал, я учился на фортепиано. Единственное, что у меня было хорошо, прекрасная музыкальная память, очень хороший слух и голос, в общем, совершенно нормальный, заурядный детский голос, видимо, который и отмечали преподаватели, мои родители и знакомые.
О подростковом возрасте
…устал от опеки и уезжаю на БАМ…
К пятнадцати годам я превратился в своенравного и упрямого подростка. Пару лет пел в рок-группе, даже недолго подрабатывал в ресторане, чем приводил в ужас отца, тщетно взывавшего к моему разуму и чувствам. В итоге я заявил родителям, что устал от опеки и уезжаю на БАМ. Тогда папа взял меня за руку и отвел на дирижерско-хоровое отделение Красноярского педучилища, куда брали, извините, всех, кто в штанах. Там исторически было мало мальчиков… Раз поступил, надо учиться. На занятиях мы часто и подолгу занимались вокалом, каждый день по 2-3 часа пели в хоре, и буквально через несколько месяцев я заболел классическим пением.
О развитии вокального мастерства
…я пытался петь тенором…
В 17 лет я пытался петь тенором. Достаточно недолго пел тенором, занимаясь у одного преподавателя в Красноярске, Бориса Ефимовича Шиндарева, который видел теноров во всех мужских голосах. К нему приходили басы, и он из этих басов делал каким-то образом теноров, которые у него пели верхние ноты совершенно успешно и стабильно. Одним из них был мой папа, который пришел к нему, будучи баритоном, и через некоторое время он запел тенором достаточно благополучно. И в 17 лет, видя, что я мечусь не только как какой-то молодой вокалист, а просто как мальчик, которому хотелось чем-то заняться, каким-то интересным делом... И через некоторое время я стал у него петь теноровые арии, что, в принципе, мне помогло не только освоить как таковое оперное пение, но и почувствовать вкус к нему. И это все попало на благодатную почву, и я стал развиваться семимильными шагами.
О двух лучших годах жизни
…когда у нас ничего не было…
Свои самые лучшие два года, с 1999 по 2001-й, с моей тогда еще будущей супругой Флоранс мы провели, когда у нас ничего не было, даже своего угла. У нас было только несколько чемоданов. С одними мы путешествовали, в других лежали все наши вещи. И хранилось все наше нехитрое добро в лондонском офисе моего менеджера Марка Хилдрю. А мы с восторгом мотались по миру.
О пьяных 90-х
…пьянствовал, пил часто и помногу…
Если говорить о девяностых годах в целом, у меня остались не самые приятные воспоминания о них. Я ведь пьянствовал тогда, пил часто и помногу, поэтому и сегодня вижу завершающее десятилетие прошлого века через пелену винного угара.
О возникших мыслях, когда узнал о болезни
…будто бомба взорвалась…
Как я только узнал о диагнозе, во мне сразу будто бомба взорвалась. Вся моя жизнь начала крутиться передо мной на невероятной скорости. Задумался, сколько я сделал? Достаточно ли? Что я должен еще успеть сделать и как поступить сейчас? И за что я так наказан, что я такого свершил?
О самом трудном
…самое трудное – сидеть дома…
Что для меня сейчас самое трудное? Сидеть дома. Мне нужна работа. Мне нужно свое пространство. Свое «молчание». Свой «куб» и своя свобода. Это каждому человеку необходимо, а мужчине тем более.
Об отсутствии страха
…я ничего не боюсь…
В свои 50 я очень многое успел. Даже если вдруг возьму и умру сейчас — сделано достаточно, чтобы оставить след и добрую память о себе. Так что я абсолютно ничего не боюсь.
Об одиночестве
Мне нравится одиночество. Наедине с самим собой я могу оставаться самим собой и заниматься тем, что мне действительно близко.
О надежде и борьбе с болезнью
…надежда – самое насущное слово…
Я продолжаю биться с болезнью и надеяться. "Надежда" для меня сейчас самое насущное слово! Как говорится, я еще поиграю в шашки! Мой онколог смотрит на меня, как на чудо: "Ой, какой живой! Ой, какой здоровый!".
О внутреннем балансе
…всю жизнь я балансирую…
Мое внутреннее состояние всегда - это баланс. Сам по знаку зодиака я – Весы, поэтому всю свою жизнь я балансирую.
Об увлечениях
…пустые светские тусовки не переношу…
Парашют - это для адреналина, для того, чтобы волю свою испытать и ощутить наслаждение свободного парения в небе. А фитнес для здоровья, чтобы постоянно быть в хорошей физической форме. У меня нет ни собачки, ни кошечки, и модным веяниям я не подвержен. В боулинг не играю, гольф терпеть не могу, пустые светские тусовки не переношу и в социальных сетях не пропадаю. Мне кажется, к виртуальной публичности стремятся люди, неудовлетворенные реальностью, тотально одинокие. А я разве что только "Андроидом" играюсь.
Об особенностях американцев
…устаю от их ограниченности…
С американцами легко, но я быстро устаю от их ограниченности и пионерского оптимизма. Они напоминают мне китайский кинематограф и советские фильмы 40-50-х годов.
Меня удручает, что все легко превращается в клише, формулу. Особенно я это замечаю в Америке. Человек учится мыслить формулами. Одна нанизывается на другую. Когда что-то выбивается из формул и рамок — это или не воспринимается, или человек впадает в истерику. Я замечаю это буквально везде: в общении людей, на телевидении.
О детях
…приходиться жертвовать…
К сожалению, или к счастью, но ради детей зачастую приходится чем-то жертвовать.
О главном желании
…знали и помнили мой голос…
Если чего я и хочу, так это чтобы люди знали и помнили мой голос, а не зачитывались баснями и сплетнями вокруг моего имени.
О том, что такое любовь
…любовь – большая работа…
Любовь — это все-таки большая работа. Как правило, в паре один человек получает, другой отдает. При успешном чередовании этих комбинаций можно добиться неплохого результата.
О Боге и человечестве
…прожить без черновиков…
Господь Бог не может знать и думать о каждом из нас. Мы сами себе предоставлены. Я уверен, загробной жизни нет и не может быть. Нам дается только одна жизнь, которую мы должны прожить без черновиков, с первой попытки, пытаясь оставить след и быть счастливыми. Потому что потом у тебя не будет никакого шанса.
О предательстве
…абсолютный шок…
Любого вида предательство повергает меня в абсолютный шок. Чистые, искренние люди для меня гораздо желаннее всех остальных.
О настоящей дружбе
…настоящая дружба – дар свыше…
Для того чтобы дружить с человеком, не обязательно тусоваться каждый день. У меня друзей очень мало. Настоящая дружба, как дар свыше. Такая дружба не может случаться часто, если такое бывает, то один раз на миллион людей.
О защите русских
…я являюсь защитником и пропагандистом…
То, что происходит в России, я воспринимаю с повышенным интересом и остротой, особенно там, за рубежом, на большой дистанции. Как правило, я не стесняюсь и защищаю права русских, даже зная, что не всегда они правы. И защищаю какие-то определенные политические шаги России как страны перед иностранцами, иностранными господами. Очень часто я являюсь защитником и пропагандистом. Не всегда профессиональным.
Об опасности и важности протеста
…протест может вылиться в войну…
Я, прежде всего, боюсь, что протест может вылиться в войну, революционную ли или какую-то, убийства, насилие. Я этого не люблю и считаю, что это неправильно. С другой стороны, я понимаю, что те люди, которые хотят выразить свой протест, они должны получать голос и иметь право выразить свои протесты и быть услышанными. Это очень важно и это должно быть и существовать в нашей стране.
Об авторитарности в России
…авторитарность –бич и большой козырь…
Я думаю, что Россия – это немножко Запад и немножко Восток, и, в общем, я не могу до сих пор определиться, насколько это Восток и насколько это Запад. Конечно, авторитарность – это и бич, но, в принципе, и большой козырь в России, так как, как правило, благодаря великим личностям, в России, как правило, происходили большие перемены, и общество двигалось вперед. И это не учитывать нельзя. С другой стороны, конечно, эти же самые личности, получив свободу и власть, могли делать и, как правило, делали со страной гораздо больше, чем они должны были. И это большая проблема, конечно.
О Петербурге
…надо Питер объезжать стороной…
Мне надо Питер объезжать стороной. Все плохое со мною случается в Питере. В 2015 году и сейчас "зусман" был жуткий! Но все пели хорошо. Я послушал Марсело Альвареса, Веронику Джиоеву - какой шикарный голос, как "Роллс-Ройс". Надо, чтобы она пела в "Метрополитен" и "Ковент-Гарден". Но мне в Питере опять не повезло. После концерта я упал, плечо повредил.
О Лондоне
…Лондон изменился не в лучшую сторону…
Я очень люблю Лондон. Я там прожил большую часть жизни. И, к сожалению, мне сегодня трудно не заметить, что город очень сильно изменился за последние годы. И не в лучшую сторону. Днем и ночью по маленьким улочкам, которые недостаточно хорошо охраняются, ходят одни курящие и небезопасные арабы. Они могут вытворить все что угодно.
О воспитании детей
…у моих детей всегда должно быть право выбора…
Вообще определение будущего для своих детей - огромный стресс для родителей. Но над своими детьми не довлею, а помогаю им. Никто не знает никаких рецептов. Невозможно ничего предугадать. Я просто вижу на примерах других родителей, которые планомерно бичуют и "насилуют" своих детей ради того, чтобы их максимально развить и подготовить к взрослой жизни. И растут эти дети абсолютно не свободные, затюканные. Я сторонник иного воспитания. В моей жизни все не по правилам, а против них. Поэтому у моих детей всегда есть право выбора.
О противостоянии Samsung и Apple
…я на стороне Samsung…
Я в курсе борьбы между Samsung и Apple. И, конечно, я на стороне Samsung. Чем больше я пользуюсь Macintosh, тем больше мне это претит. Это типичная модель общества - будто для детского сада: игрушки, картинки доступные. Бери и покупай, но так, чтобы это принадлежало нам, а не тебе. Ты можешь этим владеть, но мы можем у тебя все забрать в любую минуту, у тебя нет никакой свободы. Девушки сейчас все больше думают не о новых сумочках и туфельках, а о новых "рубашках" для своего iPhone... С ума сойти! А я очень не люблю несвободу. Поэтому и жизнь свою построил по принципу свободного художника.
Об отношении к Горбачеву
…было разбазарено все..
Отчасти я уважаю его, но большей частью не поддерживаю то, что случилось благодаря его политике. Я видел, насколько это было губительно для страны. С другой стороны, понимаю, что, может быть, не было другой возможности. Но политик – это не обычный человек, он должен искать и находить решения, сохраняющие государственность и государство. После развала страны было разбазарено все. Я склонен доверять больше фактам, чем политическим лозунгам. Я вижу, с каким уважением относятся к Горбачеву на Западе, и вижу, как в родной стране он стал притчей во языцех, как костерят его простые люди, потерявшие все, даже те небольшие сбережения, которые они сделали при советской власти.
Об упадке искусства
…в следующем веке будет катастрофа…
Мы живем в страшное время — на рубеже веков. В следующем веке будет, возможно, катастрофа. Музыка, поэзия, любое искусство будут в большом упадке. Техника уничтожит особую спонтанность восприятия, которая была так важна для музыки последних двух веков.
О настоящем понимании музыки
…настоящее искусство было в блокадном Ленинграде…
Я слышал, как играют западные оркестры — прекрасный качественный звук, комфортно, но нет конфликта, страданий, глубины. Не от того, что их не чувствует дирижер или музыканты. Мне кажется, у них нет этого в генах. Это страны непуганых людей: они столетиями живут, не зная, что такое война, разруха и что такое любить человека. Настоящее искусство — это такое, которое было в блокадном Ленинграде, где люди ходили на филармонические концерты, через боль, голод, потери близких. Они видели в музыке избавление от страданий, как в религии. В девяностые годы, когда была разруха, люди тоже приходили на концерты классической музыки, как на религиозное действо.
О своей «русской» миссии
…я русский человек…
Называясь русским певцом, я люблю петь русскую музыку на сцене. Потому что я посол своей страны - где бы я ни был, я русский человек. И ко мне в этом плане всегда прислушиваются, и я несу миссию, которая мне дана моей профессией.
О разнице между создателями и слушателями
…будет веком русской музыки…
Слушатель отстает от создателя как минимум на век. То, что написано выдающимися композиторами современности, еще ждет своего часа. XXI век будет веком русской музыки.
О русской вокальной школе
…итальянские педагоги учили русских певцов…
Русская вокальная школа основывалась на итальянской школе еще со времен Глинки в XIX веке, который является одним из основоположников русской школы, который учился в Италии. Благодаря Глинке в Россию стали приезжать итальянские педагоги, которые, соответственно, учили русских певцов. И русские певцы практически всегда стажировались за границей, в частности, в Италии.
О конвейере звезд
Конвейер как таковой, конечно, неприменим в штучном производстве, которое производит звезд, говоря современным языком.
О причинах упадка классической музыки
…классическая музыка не приносит дохода…
Практически все дело в звукозаписывающих фирмах классической музыки. Сейчас их практически уже не существует. То есть все фирмы, прежде всего, записывают популярную музыку, потому что это приносит деньги и доход. А, соответственно, классическая музыка не приносит никакого дохода – это только убыток. Поэтому классическому искусству уделяется все меньше и меньше внимания, соответственно, меньше умов, меньше талантов приходит в эту область, я имею в виду в руководство. И иногда и, как правило, часто приходят достаточно посторонние люди, дилетанты.
В завершение…
Семья ушедшего из жизни Дмитрия Хворостовского предложила поклонникам певца вместо покупки цветов сделать пожертвование в благотворительную организацию по исследованию рака - Cancer Research UK.
При создании статьи использовались материалы источников: inpearls, lady.mail.ru, topnews, pozneronline, Российская газета, news.rambler, hvorostovsky.su, РИА «Новости
Фото: Pavel Vaan & Leonid Semenyuk / hvorostovsky, facebook/Hvorostovsky, АиФ, РИА Новости, Российская газета, chik, GLOBAL LOOK press