Концепция «отказаться от Европы ради Азии» ошибочна, но не потому, что она не дает точного представления о ресурсных ограничениях, с которыми сталкиваются американские вооруженные силы.
Материалы ИА RuNews24.ru в сюжете «Иностранные СМИ» содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции.
С тех пор как Владимир Путин начал СВО на Украине, а администрация Байдена активизировала усилия НАТО по снабжению Киева оружием и помощью, в политике США наметился глубокий раскол, пишет 19fortyfive.
«На одной стороне находятся те, кто рассматривает наш ответ США как подтверждение стратегической направленности Америки. На другой стороне раскола находятся те, кто считает, что европейский театр военных действий отвлекает внимание от главной угрозы, с которой сталкиваются Соединенные Штаты, - угрозы в Индо-Тихоокеанском регионе, где Китай готовится к нападению на Тайвань. Аргумент против помощи Украине состоит из двух подпунктов. Во-первых, оказывая помощь Украине, Соединенные Штаты фактически создали китайско-российский альянс, в то время как наша цель должна заключаться в том, чтобы оторвать Россию от Китая. Во-вторых, это преимущественно вопрос ограниченности ресурсов», — утверждает издание.
Аргумент "Китай превыше всего" утверждает, что американская оборонно-промышленная база слишком мала, чтобы поддерживать действия на обоих театрах, и нам необходимо увеличить запасы оружия и боеприпасов для защиты Тайваня.
Один из прискорбных аспектов американских дебатов по вопросам внешней политики и национальной безопасности заключается в том, что они не могут быть отделены от более широких политических позиций, которые занимают аналитические центры и правительственные чиновники, или от того, как они хотят позиционировать себя в будущем. Дебаты, которые часто оказываются решающими в определении будущей внешней политики и политики безопасности страны, обычно касаются прошлого. Они часто лишены предвидения.
Так обстоит дело с ложной дихотомией между Украиной и Тайванем, в которой более широкий контекст геостратегических приоритетов США исчезает на заднем плане. Основы американской мощи едва различимы в этих дебатах, если вообще различимы. То, что должно быть дебатами о стратегии, перешло на оперативный уровень, а иногда даже на уровень тактики. После двух десятилетий расточительных расходов на неудачную войну в Афганистане мы, похоже, сводимся к разговору о цифрах и логистике, как будто стратегия определяется не желаемыми конечными целями, а текущим уровнем расходов на оборону и производственными мощностями.
Поэтому стоит повторить, что отправной точкой любых стратегических дебатов является утверждение основ геополитики. Соединенные Штаты - это квинтэссенция морской державы, своего рода Великобритания в континентальном масштабе, чья безопасность и процветание зависят от того, что она стоит на якоре по обе стороны Мирового океана. Наша Конституция возлагает на Конгресс обязанность содержать военно-морской флот, в то время как армия должна создаваться по мере необходимости. Эта фундаментальная реальность американской геополитики и могущества была осознана сменявшими друг друга президентами США, и с момента обретения Америкой статуса глобальной державы в начале 20-го века эта реальность определяла нашу грандиозную стратегию.
Соединенные Штаты участвовали в двух мировых войнах, а затем вступили в холодную войну, чтобы гарантировать, что ни одна держава не будет доминировать над ресурсами Европы и Евразии. Такое развитие событий положило бы конец беспрепятственному доступу нашей страны к мировым ресурсам, оттеснило бы нас назад в наше полушарие и в конечном итоге превратило бы Соединенные Штаты в регионального игрока, снизив уровень процветания и безопасности страны.
Достаточно сказать, что последние три десятилетия глобализации и бурной мировой торговли стали возможны благодаря военно-морской мощи Америки, поскольку именно американский флот защищал морские пути. Увлечение Азией в ущерб Европе в американских политических дебатах упускает из виду тот факт, что в плане как промышленных товаров, так и услуг Америка остается крупнейшим торговым партнером Европы, причем 75% нашей торговли с Европой идет через Северную Атлантику. Утверждать, что мы можем оставить Европу на произвол судьбы, чтобы справиться с китайской угрозой Тайваню, не столкнувшись с поражением на обоих театрах, крайне близоруко.
Концепция "бросить Европу ради Азии" ошибочна, но не потому, что она не имеет точного представления о ресурсных ограничениях, с которыми сталкиваются американские вооруженные силы. Радикальное сокращение оборонно-промышленной базы США на самом деле является одной из причин, по которой мы оказались перед необходимостью выбирать между жизненно важными приоритетами. Но эта ситуация не является функцией ограниченных ресурсов как таковых. Скорее, она является результатом трех десятилетий политики, в рамках которой закупки уплотнились, и философии "точно в срок", которая определяла закупки оружия и боеприпасов.
Аналогичное сокращение оборонного сектора произошло в Европе и среди наших азиатских союзников. В этом нет ничего удивительного - оборонные подрядчики не занимаются благотворительностью. Они не будут строить новые заводы, нанимать рабочую силу и расширять производство, если нет контрактов, гарантирующих, что товары будут куплены. В свете темпов, с которыми запасы расходуются на полях сражений в Украине, становится ясно, что наши возможности недостаточны. В крупном межгосударственном конфликте, подобном тому, о котором говорят сторонники "поворота на Тайвань", мы должны иметь избыточные запасы. Без избыточных запасов мы не сможем поддерживать длительные усилия.