25 апреля 1984 года в Афганистане невероятным подвигом отметился командир звена истребителей-бомбардировщиков Су-17 Герой России Сергей Соколов. Такие люди – большая редкость. Выжив после сложнейшего ранения и став инвалидом с перебитыми ногами, он оказался фактически выписан из рядов военных авиаторов. И неспроста его часто сравнивают с легендарным лётчиком Алексеем Маресьевым. Читайте далее, чтобы узнать, почему…
Имя Алексея Маресьева стало олицетворением отваги для миллионов людей. Однако мало кто знает, что его подвиг через 50 лет повторил другой советский лётчик. Речь идет о Герое России полковнике запаса Сергее Соколове, обладателе четырех орденов. В далеком 1984 году он гордо носил статус старшего лейтенанта и командира звена истребителей-бомбардировщиков.
С честью и здравыми помыслами он стоял в Афганистане на страже интересов своей страны. Один из боевых вылетов стал для него роковым: его самолёт был сбит. Истекая кровью, он принял неравный бой, в котором смог обхитрить несколько десятков моджахедов. Воистину его спасение с тяжелым ранением стало настоящим чудом.
1976 год: восемь выпускников тульских школ отправлялись в Качинское училище. Соколов выделялся среди них своим невысоким ростом. Он стоял в конце строя, неприметный на первый взгляд, и отчасти вызывающий улыбку. Однако именно он оказался тем единственным, кто смог поступить. В тот год на одно место претендовало десять человек. Волей судеб ему ещё предстояло не раз удивить и даже поразить тех, кто в него не верил.
1981 год: арсенал американской армии пополнил переносной ЗРК «Стингер». Моджахеды в Афганистане, потирая руки, с нетерпением ожидали его появления.
Апрель 1984 года: в Афганистане старший лейтенант Соколов вел подготовку к очередному боевому вылету. Его задачей было ликвидировать новое радиолокационное оборудование, полученное моджахедами от своих зарубежных «партнеров». У советского командования уже были данные о том, что США поставили моджахедам первую партию переносных ЗРК (зенитно-ракетные комплексы), что должно было серьёзно изменить ситуацию в регионе.
Сергей Соколов
25 апреля 1984 года два советских бомбардировщика Су-17 поднялись в воздух. Пилот одного из них, Сергей Соколов, планировал через час вернуться на базу. До цели – около 150 км, относительно небольшое расстояние для пилота.
Станция обнаружения и машина с антенной были быстро отслежены. В один момент Соколов начал снижение, чтобы зайти на цель. Его ведомый, старший лейтенант Анатолий Грушковский, ждал своей очереди.
«В момент разворота для выхода на боевую позицию Соколов увидел белый шлейф. В этот момент произошёл сильный удар в районе хвоста, и самолёт начал быстро вращаться вдоль продольной оси», - рассказывал Сергей Соколов.
«Время словно замедлилось. Соколов смог сделать три попытки вывести самолёт из вращения. Успешной стала последняя: вращение замедлилось, но ненадолго… Самолёт стало закручивать в штопор», - продолжил Соколов.
Когда высота стала критической, он принял решение катапультироваться. Именно в тот момент в наушниках прозвучал голос ведомого: «Катапультируйся!».
Катапультирование — это способ спасения лётчиков в критической ситуации. Кажется, что нажал кнопку — и все проблемы позади. Однако на самом деле в первую секунду пилоту приходится испытывать 12-кратную перегрузку.
Более того, существует ряд рисков: если вовремя не принять правильное положение, то можно серьезно повредить позвоночник. Но чаще всего на большой скорости воздушный поток ломает незакреплённые руки и ноги. И, бесспорно, самый опасный момент — это приземление.
Сергей Соколов
Соколову пришлось принимать решение в считанные секунды: в итоге он катапультировался с предельно малой высоты. Повезло, что катапультируемое кресло приземлилось не на твёрдую поверхность, а в сухое русло небольшой реки. Да, удар оказался сильнейшим, однако Сергей сумел подняться на ноги. На адреналине казалось, что пилот отделался только сильным ушибом.
Это позднее станет понятно, что ситуация была гораздо серьёзнее: три ребра в области сердца оказались сломаны. Ведомый Соколова проинформировав о произошедшем, получил приказ покинуть опасную зону. Эвакуация сбитого пилота должна была осуществляться с помощью вертолётов.
Однако машин, которые должны были обеспечить поддержку операции, не оказалось в радиусе пяти-шести минут полёта. Их перенаправили в другое место. Командование отдало приказ командиру вертолёта Ефимову и по совместительству другу Сергея выдвинуться в район катастрофы. Но исполнение этой задачи требовало не менее получаса. Ефимов отчётливо осознавал, что Соколов может не успеть спастись.
Сергей Соколов
Параллельно Соколов пытался отыскать так называемый носимый аварийный запас (НАЗ), автоматически отделяемый от кресла в момент катапультировании. После того, как он нашел НАЗ, стал оглядываться: впереди можно было разглядеть цепь дувалов — это глинобитные стены афганских крестьянских домов.
Именно эти дувалы и представляли собой главную опасность. Внезапно из-за них стали выходить люди, они были разного возраста. Рухнувший на землю самолёт догорал примерно в ста пятидесяти метрах от места, где приземлился Соколов. Поначалу казалось, что это были обычные мирные жители. Но в какой-то момент один из них заметил советского лётчика.
«Они тут же из-под халатов вытащили автоматы. Раздались очереди. Я понял, что меня увидели. Начал вести ответный огонь. Они меня полностью окружили», - рассказал о тех страшных мгновениях Соколов.
Стоит ненадолго вернуться в 1980 год, когда в Москве заканчивалась Олимпиада. А вот в Афганистане боевые действия только начинались, но тогда никто не мог предположить, что они затянутся на долгие годы.
Мама Сергея Соколова - Александра Соколова
Мать Сергея, беспокоясь за сына, понимала, что он старается не тревожить её в своих письмах. Сергей служил в 156-м истребительно-бомбардировочном полку в городе Мары в Туркестанском округе, откуда до Афганистана было рукой подать. Женщина интуитивно понимала, что сын находится в опасности, о которых он в своих письмах ей специально не говорил.
На все вопросы он отвечал матери коротко: «Я шью на машинке». На что однажды она его спросила: «Сережа, расскажи, что это за машинки? Сколько платьев ты уже сшил?».
Позднее станет известно, что это были совсем не платья, а запасные карманы для гранат. Которые чертовски пригодились пилоту в тот злосчастный день, 25 апреля 1984 года, когда Сергей вступил в неравный бой с противником.
В какой-то момент закончились и эти карманы, и осталась последняя граната. В ту минуту моджахеды стали обходить овраг, из которого так отчаянно отстреливался Сергей. Противник стал стрелять фактически в упор. На грани потери сознания летчик стал соображать, как поступить, ведь, по сути, он попал в засаду, из которой рисковал попасть в плен с пытками и казнью. В итоге Соколов решился на отчаянный шаг:
«Когда я понял, что никого не будет и в любой момент могу потерять сознание, я просто взял и последней гранатой себя заминировал. И все».
Спасли ситуацию прибывшие вовремя вертолеты, которые дали залп неуправляемыми ракетами. Сергея нашли, хоть и не сразу, и быстро затащили его на борт. По пути в Кабул экипаж понял, что их пассажир представляет собой живую мину.
Бортовой техник, обхватив руку Соколова своей рукой, пытался привести его в чувство. Казалось, что минуты тянутся бесконечно долго. Вскоре раненый и измученный пилот открыл глаза.
«Он начал вытаскивать руку из-под меня. Я держал её, чтобы не сработала чека. Когда он её вытащил, я перехватил и выбросил, и потерял сознание», — вспоминал Сергей Соколов.
Тридцать минут занял перелёт в Кабул. Медики были единого мнения: спасти героя-лётчика в тех условиях было невозможно. Это означало еще одну эвакуацию: теперь в Ташкент, куда добирались в самолёте. В пути состояние Сергея стало резко ухудшаться, что было вполне ожидаемо с его ранениями. В итоге сопровождавший врач прямо в воздухе решился на экстренную операцию. Других вариантов не было.
Сергей Соколов
Очнулся Соколов только в Ташкенте. Повидаться с мамой он смог только после перевода в красноярский госпиталь, в котором он около шести месяцев был вынужден пролежать в одной позе на спине – это было необходимо для сращивания сломанных костей. За все время Соколову сделали 12 операций, благодаря чему также получилось «вернуть к жизни» почти все функции внутренних органов, поврежденных во время катапультирования и того страшного боя...
Увы, но все-таки проблемы были: с одной ногой, которая никак не хотела подчиняться. Тогда Соколов вспомнил про лётчика Маресьева и его метод, для выполнения которого понадобился стул.
«Прошу: Поставьте мне стул через пять шагов. Делаю пять шагов. Сажусь. Устал. Потом пять шагов назад в палату», - рассказал Герой России.
Поздней осенью Сергей наконец-то вышел на улицу. Это было трудно, но он смог. Обе ноги были на месте, но мышцы атрофировались. Это была главная причина, из-за которой его не взяли обратно в лётчики.
Да, Соколов не смог удивить медкомиссию, как Маресьев, станцевавший в свое время перед врачами «Барыню». Врачи тогда твердо решили, что он не может летать. С другой стороны, они так и не смогли подписать бумагу об увольнении.
В итоге Соколов вернулся в свой полк в город Мары в должности начальника штаба. Но отсиживаться за столом он не хотел, и поэтому стал учиться ходить, заново поднимая себя с колен и нарабатывая практику. Своей цели он добился.
Сергей Соколов на Северном полюсе
Соколов был удостоен звания Героя за проявленные им личное мужество и героизм во время первого в мире прыжка с парашютом на Северный полюс среди людей с ограниченными возможностями здоровья и освоения новой техники.
Полковник Сергей Соколов — лётчик-спортсмен Российской оборонной спортивно-технической организации. В общей сложности прослужил в Вооружённых силах 32 года, из которых 24 года — после тяжёлого ранения. После увольнения в запас он возглавил авиационно-спортивную организацию «Аэродром-Егорьевск».
Поэтому не удивительно, что Соколова часто сравнивают с известным лётчиком Алексеем Маресьевым, который после войны помогал ветеранам...