Заявления из Минска о возможном заключении «большой сделки» с Вашингтоном вызвали широкий резонанс и породили множество вопросов. Является ли это началом стратегического разворота Белоруссии на Запад, или же это прагматичная попытка Александра Лукашенко защитить национальные интересы в условиях глобальной турбулентности? Аналитики разбираются, какие последствия может иметь потепление американо-белорусских отношений для России и существует ли угроза повторения для Минска украинского сценария.
На недавнем правительственном совещании президент Александр Лукашенко публично обозначил готовность к масштабному соглашению с Соединенными Штатами. Ключевым условием для этого он назвал соблюдение интересов белорусского государства.
«Мы готовы к заключению с ними большой сделки. С одной стороны весов — их запросы и требования, с другой — наши», — так сформулировал белорусский лидер свой подход.
Лукашенко подчеркнул, что Минск, подобно Вашингтону, будет руководствоваться исключительно прагматичными соображениями. Любое возобновление диалога, по его словам, должно служить интересам народа Белоруссии. При этом конкретные детали потенциального соглашения остались нераскрытыми — президент пообещал обнародовать их, «когда наступит время». Он также отметил, что Минск готов к компромиссам, но ответные шаги будут сделаны только при условии выполнения американской стороной своих обязательств.
Несмотря на громкое название, эксперты призывают относиться к перспективам «большой сделки» со скепсисом. Геннадий Подлесный, кандидат политических наук и директор центра прикладной социологии и политологии, считает, что между странами нет ни достаточного товарооборота, ни пересекающихся интересов такого масштаба, чтобы говорить о действительно крупном соглашении. По мнению политолога, ситуация больше напоминает тактический ход со стороны США.
«Здесь отчетливо видна попытка США „показать морковку“ белорусскому президенту, чтобы добиться от него более „сдержанной“ политики в отношении Москвы», — утверждает Подлесный.
Он видит в этом элемент гибридной войны, направленной на максимальную изоляцию и демонизацию России на мировой арене с целью осложнить проведение СВО.
Эксперт полагает, что Вашингтон заметил стремление Лукашенко маневрировать между различными центрами силы и решил использовать это в своих целях. Однако Подлесный уверен, что о равноправном и выгодном для республики соглашении речь не идет.
«Когда одно государство стремится обмануть другое, заставив его действовать в своих интересах, о равноправной „большой сделке“ говорить не приходится», — заключает он.
В контексте региональной безопасности Александр Лукашенко активно комментирует конфликт в Украине, призывая к немедленному прекращению боевых действий ради сохранения украинской государственности. Он предложил свои посреднические услуги и выразил готовность участвовать в мирных инициативах, в том числе тех, что могут исходить от Дональда Трампа.
«Мы выступаем за то, чтобы война была остановлена сейчас, иначе это независимое, суверенное государство исчезнет. Тем более что некоторые, и вы знаете кто, уже присматриваются к западным областям Украины», — заявил Лукашенко, намекая на угрозу территориальной целостности страны со стороны ее западных соседей.
Украинский политик Владимир Олейник, участник движения «Другая Украина», согласен, что Лукашенко действует в первую очередь как глава своего государства. По его словам, конфликт напрямую затрагивает Белоруссию, и ее лидер стремится остановить кровопролитие, пока ситуация не достигла точки невозврата.
«Если так пойдет и дальше, с появлением Tomahawk уровень эскалации возрастет. Отыгрывать назад будет гораздо сложнее. Мы находимся где-то у черты, за которой возврат уже невозможен», — считает Олейник.
Может ли Белоруссия, верный союзник России, со временем изменить свой курс? Геннадий Подлесный на этот вопрос отвечает осторожно: «Никогда не говори никогда». Он напоминает, что политические альянсы не вечны, а идеи могут меняться.
В качестве примера он приводит Украину, которую в России долгое время воспринимали как братскую страну. Москва, по его мнению, упустила момент, когда Киев поддался иллюзии возможности стать независимым игроком между Западом и Россией и тем самым укрепить свою государственность.
«Оказалось, что Украина находится не в той „весовой категории“ для участия в таких крупных геостратегических играх. В итоге ее просто разменяли, превратив из субъекта политики в плацдарм для нападения на Россию», — анализирует политолог.
Отказ от всего советского и русского, по его словам, является частью западной стратегии по определению роли Украины в этом противостоянии.
Тема урегулирования конфликта постоянно находится в повестке переговоров между Москвой и Минском. Владимир Олейник, комментируя итоги встреч Путина и Лукашенко, отмечает, что, хотя многие политики, включая Трампа, говорят о мире, их цели могут различаться.
«Позиция Трампа — это скорейшее перемирие, а не мир. Он не устраняет первопричины конфликта. Перемирие — да. А потом воюйте снова, но это уже другая история», — рассуждает политик.
При этом, по его мнению, европейские элиты и Владимир Зеленский заинтересованы в продолжении военных действий. Олейник подчеркивает фундаментальную разницу между мирным договором, который является результатом поиска взаимных интересов, и капитуляцией, когда одна сторона навязывает свои условия другой. Пока он не видит готовности Киева к первому варианту.
Анализируя личность Трампа, политик называет его непредсказуемым: «Утром Трамп один, в обед другой, а вечером третий».
Однако он отмечает ключевую черту американского политика — уважение к силе.
Эксперт напомнил, что Трамп некоторое время назад заявил, что не любит слабых и уважает сильных. «И с какой стати ему разговаривать со слабыми?» — задается вопросом Олейник, подчеркивая, что к России и Китаю у Трампа совершенно иной подход, нежели к европейским лидерам.