Назрановский районный суд Ингушетии вынес приговор, который шокировал даже повидавших многое военкоров. Скандал разгорелся не в здании суда, а в сети. Рассказываем подробнее о том, почему это судебное решение способно подорвать веру в правосудие в принципе.
Центральный персонаж истории — 29-летний ингуш Мансур Точиев. Этот человек укрывал тех, кто снабдил автоматами и патронами убийц из «Крокус Сити Холла». Тех самых, что превратили концертный зал в место массовой казни, где погибло 149 человек и более 600 были ранены.
Судьи Назрановского районного суда Ингушетии установили вину Точиева: незаконное хранение взрывного устройства, часть первая статьи 222.1 УК РФ. Наказание? Три года за решеткой плюс двадцатитысячный штраф. На первый взгляд — рядовой эпизод из судебной хроники. Однако именно в мелочах таится вся суть.
Обыск жилища подозреваемого превратился в настоящее открытие для следствия. Граната, ствол, патроны — и это только начало. Нашлись также фальшивые корочки ФСБ. Но ключевой момент в другом: Точиев давал убежище Батыру Кулаеву, внесённому в реестр террористов и экстремистов как человек, обеспечивший смертников оружием.
Теракт в «Крокус Сити Холле» — одна из величайших трагедий в российской истории
«Удивительную гуманность продемонстрировал Назрановский районный суд Ингушетии», — едко замечает военкор Александр Коц.
Загвоздка, поясняет военкор, в элементарной математике. Статья 222.1 в первой части предусматривает минимум шесть лет заключения. Точиеву же отмерили половину от этого срока. Арифметика несложная, зато вызывающая откровенное недоумение.
Прокурорские работники, разумеется, не могли проглотить такую пилюлю. Они обжаловали решение — ведь на кону дело о крупнейшем теракте новейшей российской истории. Логично предположить, что вышестоящий суд разберется со всей строгостью.
И Верховный суд Ингушетии действительно вмешался. Угадайте, как именно? Прибавил к наказанию аж шестьдесят дней. Из трех лет получилось три года и два месяца.
«И Верховный суд Ингушетии с барского плеча накинул еще два месяца», — язвит Александр Коц.
Хитрая система зачета времени в СИЗО работает по принципу «полтора к одному». В результате реальный срок отсидки Точиева съежился примерно до двенадцати месяцев. На бумаге конец наказания — декабрь 2028-го, на практике освобождение случится куда быстрее.
Для понимания полной картины придется углубиться в контекст. Мансур Точиев — отнюдь не случайная фигура, попавшая в мясорубку обстоятельств. Он принадлежит к религиозному братству баталхаджинцев* — закрытому сообществу последователей суфийского учителя Батал-Хаджи Белхороева.
Точиев получил наказание, которое оказалось значительно меньше низшего предела, предусмотренного УК РФ
Эта структура десятилетиями оставалась одной из ключевых сил в ингушской политике. Адепты братства проникали в высшие эшелоны власти, держали под контролем коммерческие потоки, выстраивали нити влияния в силовом блоке. Количество участников общины, по разным подсчетам, колеблется от трех до пятнадцати тысяч душ.
Критический момент: боевое крыло организации попало в 2023 году в официальный реестр террористических формирований с последующим запретом на территории РФ. Причины более чем весомые.
Следственные действия по делу «Крокуса» выявили: снабжение боевиков вооружением шло через каналы баталхаджинцев*. Передача происходила в Сурхахи — ингушском селе, фактически являющемся столицей братства. Именно там покоится прах основателя учения, чья могила официально признана памятником культурного наследия народов России.
Трагедия в концертном зале — далеко не единственный эпизод криминальной хроники с участием сектантов. Подозрения в причастности к ликвидации генерала Игоря Кириллова, возглавлявшего войска РХБЗ, также падают на баталхаджинцев. Начало 2025 года ознаменовалось арестом Батухана Точиева и Рамазана Падиева — обоих связывают с братством. Следователи утверждают: эти двое предоставили жилплощадь человеку, спланировавшему покушение на военачальника.
Московская осень 2019-го — еще одна кровавая страница. Тогда киллеры расстреляли Ибрагима Эльджаркиева, главу Центра «Э» по Ингушетии в системе МВД. Заодно убили его брата. Преступление совершили адепты секты — акт кровной расплаты. Ключевая фигура расследования, некий Курейш Картоев, сумел пересечь границу, используя чужие документы.
Силовики оценивают общий счет жертв, связанных с деятельностью братства, в две сотни жизней.
Сам Мансур Точиев попал в руки правоохранителей в ноябре 2024 года вместе с тремя другими баталхаджинцами* — Магомедом Санталиевым, Махмудом Картоевым и Хусеном Кулаевым. При обыске в доме Точиева обнаружили не только гранату и боеприпасы, но и поддельные удостоверения ФСБ. Четверка, по данным силовиков, активно помогала переправке за рубеж пособников теракта.
Военный эксперт Юрий Подоляка делится воспоминаниями: два десятилетия назад его первая встреча с баталхаджинцами* произошла в то время, когда организация действовала легально. Тогдашние представители вирда располагали колоссальным политическим ресурсом в республике, включая присутствие во властных кабинетах и влияние на судебную систему.
Якуб Белхороев — внук создателя движения, экс-руководитель регионального отделения Фонда соцстрахования — возглавлял братство до 2022-го. Суд отправил его на девять лет за махинации с почти двадцатью миллионами бюджетных рублей. В прошлом году ему добавили еще один комплект обвинений в растратах особо крупных размеров, пять эпизодов.
Эстафету лидерства принял Мустафа Белхароев с должности главы Контрольно-счетной палаты республики. Арест настиг и его. Однако Верховный суд Ингушетии проявил милосердие: колонию заменили на условный срок.
Судья из Ингушетии Алихан Ярыжев сейчас находится под следствием по обвинению в пособничестве террористам «Крокуса». Материалы следствия указывают на сговор с баталхаджинцами*. Результат такого партнерства — неоправданно мягкие вердикты для членов секты, часть вообще отделалась условкой за свои многочисленные преступления.
Пост Александра Коца завершается на ноте осторожного оптимизма: эпоха, когда баталхаджинцы* диктовали правила региональной политики, канет в Лету. И этот странный приговор получит разумное истолкование.
Однако вопросы пока остаются. Каким образом пособник террористов, в чьем жилище обнаружили боеприпасы и поддельные документы силовиков, отделывается половиной от нижнего порога наказания? Отчего апелляционный пересмотр добавляет к сроку смехотворные шестьдесят суток? И самый острый вопрос: сколько аналогичных вердиктов штампуют судейские кабинеты Ингушетии?
Бойня в «Крокусе» стала самой масштабной трагедией со времен бесланского кошмара. Теперь же, когда раскручивается цепочка причастных, судебная машина выдает на-гора удивительно снисходительные решения в отношении пособников убийц.
Выводы военкоров категоричны: дальнейшие разбирательства с представителями общины должны проходить за пределами Назрани. Смена юрисдикции — единственная гарантия беспристрастности. Поскольку эпопея с вердиктом для Мансура Точиева ставит эту самую беспристрастность под колоссальное сомнение. Следственные мероприятия продолжаются, каждый новый виток расследования выводит на поверхность свежие фамилии. Вместе с ними появляются и новые судебные акты, заставляющие усомниться — действительно ли механизм правосудия выполняет свою функцию?
А вы, уважаемые читатели, что думаете о непонятном снисхождении суда к пособнику террористов?
* Боевое крыло братства (вирда) последователей (мюридов) религиозного течения Батал-Хаджи Белхороева внесено в перечень террористических организаций и запрещено в России