Жуткая драма разыгралась в Рязанском высшем воздушно-десантном училище имени генерала Маргелова. Там во время прыжка с парашютом погиб молодой замкомвзвода. Несмотря на то, что вину на себя взял один из курсантов, у потерпевшей стороны есть основания в этом усомниться. О том, что в этой истории не так и кому могла быть выгодна смерть 24-летнего сержанта, - в данной статье.
Трагедия произошла во время учебных прыжков с самолета Ан-2 в Рыбнинском районе Рязанской области. При осмотре снаряжения разбившегося десантника по имени Иван было установлено, что купола основного и запасного парашютов не раскрылись из-за того, что их стропы были связаны.
Раз так, налицо – умышленные действия. За подозреваемым далеко ходить не пришлось: экспертиза обнаружила биологические следы одного из курсантов на стропах. Молодой человек своей вины отрицать не стал и написал явку с повинной.
По его словам, мотивом для преступления стали личные неприязненные отношения к своему завкомвзвода. Тот якобы предвзято относился к курсантам, пришедшим в училище со школьной семьи, а потому не имевшим армейского опыта.
Иван, несмотря на весьма молодой возраст, уже прошел несколько «горячих точек», имел ряд наград, включая медаль «За боевые отличия». В ближайшее время ему должны были вручить медаль ордена «За заслуги перед Отечеством». Увы, боевой сержант до этого дня не дожил.
Ничто поначалу не предвещало беды...
Как утверждал Илья – тот самый курсант, признавшийся в убийстве, за любую мало-мальскую провинность сержант мог запросто дать подзатыльник или стукнуть по шее. Он также якобы регулярно заставлял молодых «прокачаться»: подолгу сидеть на корточках или ходить «гусиным шагом».
Примечательно в этой истории то, что родственники погибшего парня в вину сознавшегося солдатика не верят. Вернее, им кажется, что если это сделал и он, то не по своей воле. За ним, мол, явно кто-то стоит из более солидных военнослужащих. И это при том, что командованием данный курсант характеризуется крайне противоречиво.
С одной стороны, как стало известно журналистам, учебную программу он усваивает хорошо, физически развит и совершенствуется. Знает строевой устав, бережно относится к оружию, на замечания старших товарищей реагирует правильно, делает соответствующие выводы. С другой – считается морально неустойчивым человеком.
Некоторые его провинности выглядят не совсем безобидными. К примеру, в мае во время одного из увольнений при проверке документов патрулем Илья якобы вырвал свой военный билет из рук проверяющего и сбежал. За это, как он утверждал в ходе допроса, после возвращения в казарму замкомвзвода его избил.
Поводом для неприязни якобы стали неуставные отношения
Курсант, по его словам, рассматривал два варианта «возмездия»: пожаловаться командованию или самостоятельно рассчитаться с обидчиком. Он выбрал второй вариант после того, как неожиданно подвернулся случай. Двое преподавателей училища попросили его и еще одного курсанта помочь уложить их парашюты.
«Я понял, что это мой шанс связать ему стропы», - пояснил следователям Илья.
Зная, где находятся парашюты его взвода, а также в каком порядке они расположены (от меньшего к большему, нумерация по алфавиту), курсант «на пальцах» посчитал, какой парашют закреплен за сержантом. Затем он якобы достал его парашютную сумку, отогнул пластилиновую печать, ослабил крепление веревок.
После этого связал стропы основного и запасного парашютов, узлы при этом скрепил «контровкой». Для тех, кто не знает, так называется часть стропы грузового парашюта, которой при прыжках десантники обычно привязывают к себе оружие. Потом все аккуратно уложил на место. По словам обвиняемого, он понимал: шансов спастись у сержанта нет. Однако рассчитывал, что впоследствии его гибель сочтут несчастным случаем.
По словам курсанта, он долго думал - как бы отомстить обидчику
Илья настаивает, что действовал в одиночку и никого в свои преступные планы не посвящал. Однако потерпевшие, родные погибшего замкомвзвода, в это не верят. Поэтому стороной защиты в военный следственный отдел СКР по Рязанскому гарнизону было направлено ходатайство с требованием повторно допросить начальника склада, в действиях (бездействии) которого, как минимум, содержатся признаки состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 293 УК РФ (халатность, повлекшая смерть человека).
«Каким образом курсант мог незаметно остаться один в запертом помещении склада и потом его покинуть, не привлекая к себе внимания?» - задается вполне резонным вопросом адвокат потерпевшей стороны, считая, что нужно обратить внимание на других военнослужащих, недовольных действиями своего замкомвзвода.
Сомнительной потерпевшая сторона считает и версию о том, что Илья мог «на пальцах» и по алфавиту посчитать, где лежит парашют сержанта. При этом в ходе следствия этот момент не проверялся. А ведь на каждом складском стеллаже не менее 50 парашютов. Вычислить нужный «в уме» невероятно сложно, убежден адвокат семьи бывшего завкомвзвода.
Одно неверное решение - и жизнь под откосом...
После случившегося ход расследования данного ЧП взял под свой личный контроль руководитель Следкома Александр Бастрыкин. Что касается парня, признавшего вину, он находится в СИЗО. При этом мама погибшего сержанта посредством гражданского процесса уже успела отсудить у Минобороны 2 млн рублей в качестве компенсации морального вреда. Такая вот история – на первый взгляд, совершенно простая, но при этом вызывающая множество вопросов. А что вы думаете по этому поводу, уважаемые читатели?