В дипломатических кругах снова заговорили о возможности мирного договора между Россией и Японией. Токийский барометр показывает «переменную облачность» в отношениях с Москвой. Недавно опубликованная японским МИДом ежегодная «Синяя книга» вновь затронула тему потенциального мирного договора с Россией. Несмотря на очевидный кризис в двусторонних отношениях, Япония заявляет о своём стремлении к нормализации диалога. Что скрывается за этими заявлениями и возможен ли прогресс в застарелом территориальном споре?
В дипломатическом отчете Токио снова появились знакомые формулировки. «Синяя книга» 2025 года подтверждает неизменную позицию Японии:
«Правительство продолжит придерживаться политики решения вопроса о принадлежности четырех северных островов и заключении мирного договора».
При этом японская сторона настаивает на статусе южных Курил как «исконных японских территорий под незаконной оккупацией России».
Примечательно, что в период премьерства Синдзо Абэ риторика была заметно мягче — термин «оккупация» практически не использовался в официальных документах. Сегодня же наблюдается ужесточение формулировок, что вызывает закономерные вопросы о реальных намерениях Токио.
Российский политический аналитик Юрий Светов в комментарии для прессы не скрывал раздражения:
«Ежегодная мантра о нормализации отношений при одновременном требовании вернуть Курильские острова выглядит как дипломатический абсурд. Такая позиция лишена конструктивности и перспектив».
Отсутствие мирного договора между Москвой и Токио — один из самых продолжительных дипломатических парадоксов в современной истории. Корни проблемы уходят в финал Второй мировой войны, когда весь Курильский архипелаг был включен в состав СССР.
Предметом многолетнего спора остаются острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и группа малых островов Хабомаи. В японской географической и политической традиции они именуются «северными территориями».
Существует мнение, что значительную роль в затягивании переговорного процесса сыграли США. По некоторым данным, Вашингтон оказывал давление на Японию, связывая вопрос возвращения Окинавы с непринятием компромиссных вариантов по Курилам, предполагавших передачу лишь части спорных территорий.
Переговорный процесс был фактически заморожен в 2022 году после введения Японией антироссийских санкций. Москва ответила прекращением диалога по мирному договору, остановкой совместных экономических проектов на спорных территориях и блокировкой партнерского статуса Японии в Организации черноморского экономического сотрудничества.
Символичным шагом стала отмена соглашения об облегченном посещении Курил японскими гражданами — бывшими жителями архипелага. Эта программа, действовавшая с 1992 года, позволила около 10 тысячам россиян с Курил посетить Японию, а примерно 20 тысячам японцев — побывать на островах, в том числе для визита к местам захоронения предков.
«Япония своими недружественными действиями сама перекрыла кислород своим рыбакам и тем гражданам, кто имел личные связи с Курилами. Это классический случай, когда политические амбиции берут верх над гуманитарными интересами», — подчеркнул Юрий Светов.
Официальная Москва последовательно отстаивает неоспоримость российского суверенитета над Курильскими островами. В январе текущего года глава МИД России Сергей Лавров дал понять, что формат коммуникации, предлагаемый японской стороной, не соответствует дипломатическим стандартам.
«Мы сталкиваемся с дипломатическим непрофессионализмом. Нам направляются некие сообщения без официального оформления, без подписи. Это элементарное неуважение к международному протоколу, которое говорит само за себя», — отметил российский министр.
Президент Владимир Путин неоднократно подчеркивал, что территориальная принадлежность Курильского архипелага была определена по итогам Второй мировой войны и не подлежит пересмотру. Одновременно глава государства обозначал готовность к диалогу о мирном договоре при условии создания Японией соответствующей атмосферы.
Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков в недавнем брифинге констатировал отсутствие каких-либо переговоров с Японией на данном этапе, подчеркнув преждевременность любых спекуляций на этот счет.
Любопытный аспект «Синей книги» — соседство жесткой риторики по Курилам с заявлениями о намерении сохранить участие в энергетических проектах «Сахалин-1» и «Сахалин-2». Документ прямо указывает:
«Данные проекты критически важны для энергетической безопасности Японии в плане обеспечения стабильных поставок в средне- и долгосрочной перспективе».
Япония, выступающая одним из крупнейших мировых импортеров сжиженного природного газа, покрывает около 9% своих потребностей за счет российских поставок. Японские корпорации Mitsui и Mitsubishi владеют существенными долями в проекте «Сахалин-2» — 12,5% и 10% соответственно.
Этот прагматичный подход к экономическому сотрудничеству на фоне непримиримой территориальной позиции создает интересный дипломатический парадокс, привлекающий внимание международных наблюдателей.
Большинство экспертов сходятся во мнении, что в обозримом будущем существенных сдвигов в российско-японских отношениях ожидать не приходится. Позиции сторон диаметрально противоположны, а политическая готовность к компромиссу отсутствует.
«Надеяться на то, что Токио когда-либо снимет с повестки курильский вопрос — политическая наивность. Для Японии это не просто территориальный спор, а вопрос национальной идентичности. Пока существует институциональная память о прежнем статусе этих территорий, проблема будет периодически актуализироваться. Причем методы лоббирования становятся все более настойчивыми. Этот дипломатический сериал рассчитан на многие сезоны», — предупреждает Юрий Светов.
Первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам Алексей Чепа допускает теоретическую возможность заключения мирного договора. По его словам, российская сторона в принципе открыта для такого шага «при безоговорочном признании территориальной целостности России, гарантированной Конституцией».
Таким образом, дипломатическая «Синяя книга» 2025 года от японского МИДа не привнесла никаких инноваций в застарелый территориальный спор. Токио продолжает балансировать между декларациями о нормализации отношений и территориальными претензиями, а диалог по-прежнему остается в глубокой заморозке. Все указывает на то, что курильский вопрос будет еще долго оставаться дипломатическим долгостроем без видимых перспектив завершения.