Модель и телеведущая Виктория Боня заявила, что альпинистка Наталья Наговицина скончалась на пике Победы. После дронов, отправленных по её инициативе, общественность разделилась: одни верят в смерть спортсменки, другие — в чудо. Но эксперты и реальность суровых высот говорят однозначно: шансов на выживание не было.
На прошлой неделе внимание всей России было приковано к пикам Тянь-Шаня. Альпинистка Наталья Наговицина, 48 лет, пропала в районе пика Победы — одной из самых сложных и опасных вершин в мире. Её последний выход на связь был зафиксирован ещё 14 августа. После этого — молчание.
Власти Кыргызстана, в чьих горах находится вершина, сначала направили военные дроны для разведки. Однако, как заявила Виктория Боня, качество видео было крайне низким.
«Ничего невозможно рассмотреть», — утверждала она.
Не дожидаясь официальных решений, модель инициировала собственную операцию: организовала вылет дрона с вертолёта, потратив на это, по её словам, около полутора миллионов рублей.
В результате — новое видео, сделанное на высоте более 7000 метров. На кадрах чётко видна палатка, частично припорошённая снегом. Внутри — силуэт человека, лежащего на боку, с подогнутыми ногами. Боня заявила:
«Наталья лежит с подогнутыми ногами на боку. Это видно по силуэту. Она не шевелится. Никакой руки там нет».
Но даже после этого некоторые пользователи соцсетей продолжили утверждать, что заметили движение — якобы Наталья шевелит рукой. Боня отреагировала резко:
«Ребята, давайте не будем писать глупости. Дрон шумит как четыре бензопилы. Если бы там был живой человек — он бы проснулся. А если в коме или при смерти — мы этого уже не узнаем».
При детальном сравнении кадров, снятых в разные дни, действительно можно заметить изменения. Через неделю после потери связи палатка Наговицыной выглядела иначе: вход был открыт, тент натянут, видны были какие-то движения. Многие тогда увидели в этом признаки жизни — возможно, Наталья махала рукой.
Однако 2 сентября, после нового подлёта дрона, картина изменилась. Палатка теперь закрыта, тент в задней части как будто стянут — словно кто-то пытался укрепить конструкцию. Некоторые предположили: это могла сделать сама Наталья, чтобы удержать укрытие от разрушения ветром. Другие указывают: ветер легко мог изменить положение тента, а «связывание» — всего лишь оптический эффект.
Что касается «руки» — эксперты и комментаторы склоняются к версии, что это тень или обрывок ткани, колеблющийся на ветру.
«При тщательном просмотре видно: шевелений нет. Это просто ветер», — утверждают специалисты.
По оценкам спасателей, выжить в таких условиях попросту невозможно. Артур Давыденко, директор Тренинг-центра «Команда 112», объяснил: «Человек без воды может прожить три дня. Даже если Наталья каким-то образом топила снег, обезвоживание у травмированного человека наступает ещё быстрее. Три недели на высоте 7439 метров — это за гранью человеческих возможностей».
На такой высоте кислорода в воздухе на 40% меньше, температура постоянно ниже -20°C, а порывы ветра достигают ураганной силы. У Наговицыной была сломана нога — это означало, что она не могла самостоятельно спуститься. Еды и воды — минимум. Медицинской помощи — нет. Даже в идеальных условиях шансов было бы мало. В реальных — их не было вовсе.
«Это сверхэкстремальные условия, — подчеркивает Давыденко. — Даже опытные альпинисты не могут противостоять силе природы. Мы называем их «покорителями гор», но это неправильно. Гора просто позволила тебе на неё забраться. А если не позволила — ты остаёшься там».
Сложнее всего — моральный аспект трагедии. По словам спасателя, действия Натальи Наговициной — это проявление глубокого эгоизма.
«Она шла на вершину спустя месяц после перелома. Она знала риски. И знала, что помощь может не прийти. Но пошла. А когда человек идёт, зная, что его смерть может повлечь гибель других — это уже не подвиг, а безответственность», — говорит Артур.
Он напоминает о крушении вертолёта, пытавшегося доставить помощь. Погиб итальянский пилот Лука Синигилья.
«Он погиб, пытаясь спасти другого человека. Это трагедия. И теперь мы должны задать вопрос: стоило ли рисковать жизнями спасателей ради шанса, близкого к нулю?»
По его мнению, каждый, кто отправляется в такие экспедиции, должен оставить письмо:
«Я иду туда осознанно. В моей смерти прошу никого не винить. Спасательных операций не проводить».
Это — акт ответственности.
«Но таких писем нет. А значит, общество снова будет винить власти, спасателей, соседей — кого угодно, только не самого альпиниста».
Виктория Боня, несмотря на критику, настаивает: она сделала всё, что могла.
«Я была готова оплатить вертолёт ещё в прошлую среду. Но мне отказали. Пришлось идти в самые высокие кабинеты. Шесть дней боролась за разрешение. И сделала это не ради славы, а от сердца», — говорит она.
Её действия вызвали полярную реакцию. Одни хвалят за неравнодушие. Другие обвиняют в пиаре на трагедии. Но факт остаётся: именно благодаря Боне мир увидел последние кадры с пиком Победы. Именно она добилась, чтобы дрон полетел второй раз.
«Я не ищу виноватых, — говорит модель. — Я хочу, чтобы в будущем реагировали быстрее. И чтобы наши иностранные друзья помогали, если нужно. Но время ушло. Наталья не подаёт признаков жизни. Теперь можно успокоиться».
Между тем, вице-президент Федерации альпинизма России Александр Пятницин заявил, что поиски Натальи Наговициной официально прекращены. Однако, по его словам, «её нельзя считать погибшей». Причина — невозможность опознания тела.
«Мы не можем подняться туда, чтобы подтвердить смерть. Поэтому юридически она числится пропавшей без вести».
Такая формулировка оставляет пространство для надежды. Но, как отмечают эксперты, это скорее бюрократическая необходимость, чем реальная вероятность спасения.
Трагедия Натальи Наговициной — не просто история о неудачной экспедиции. Это напоминание о том, что природа не прощает высокомерия. Что каждый шаг в горах — это выбор, за который отвечаешь один. Что помощь не всегда приходит — не потому что её не хотят оказать, а потому что она может стоить ещё одной жизни.
Виктория Боня сделала всё, что могла. Спасатели и пилоты рисковали. Общество следило. Но природа осталась безучастной.
«Мы должны перестать ждать чуда, — говорит Артур Давыденко. — Мы должны перестать винить тех, кто не полез в смертельную бурю. Мы должны учиться принимать решения с пониманием последствий. Потому что в горах нет второго шанса».
Наталья Наговицина, возможно, была сильной, смелой, упрямой. Но в этот раз природа оказалась сильнее. И теперь — время не спорить, а помнить. И учиться.